Савва Ямщиков: «Жизнь без книги не мыслю...»
Савва Ямщиков - личность незаурядная. Исследователь древнерусского искусства России, реставратор. Наконец, неутомимый публицист, смело, без оглядки на авторитеты отстаивающий в статьях и книгах свою позицию.

- Савва Васильевич, вы человек начитанный. Это по долгу службы?
- Я свою жизнь без книги не мыслю. Детство прошло в бараках на Павелецкой набережной Москвы. Спорт, книги, дворовые игры, кино, конечно. К счастью, оно было хорошее: отечественное и зарубежное.

- Без какой книги вы не представляете свою юность?
- Без «Василия Теркина» Твардовского. Я занимался в драматическом кружке, серьезно готовился стать артистом, на всех праздничных мероприятиях читал отрывки из поэмы. В районе Павелецкой набережной, завидев меня, люди кричали: «Теркину привет!» Какая чистая и высокая поэзия!

- За что вы любите книгу?
- Люблю не только за то, что в ней написано. Смотрю, как напечатана, как переплетена, оформлена. Мне пришлось и самому работать над альбомами, каталогами. Особенно дорожу воспоминанием, связанным с выпуском моего первого альбома «Русская живопись. Новые открытия». То был 1965 год. Тогда еще не было современной съемки. Наш фотограф Иван Никанорович Петров пользовался старой аппаратурой. 30 тысяч экземпляров разошлись сразу. С тех пор для меня типография, запах красок, работа с наборщиками, верстальщиками стали частью жизни.

- Когда приступаете к реставрации, обращаетесь к книге, литературе?
- Реставрируя икону XVI или портрет XVIII века, естественно, ищу литературу, связанную с этим памятником. Портреты жителей Ярославля, Костромы, Углича, Переславль-Залесского, Псковщины - это типажи к нашей литературе XVIII, особенно XIX века. Например, открытый мной художник Николай Мыльников из Ярославля, его портреты - готовые иллюстрации к Островскому, частично к Гоголю. Вот тебе Коробочка, вот тебе Чичиков.

- До сих пор тайна библиотеки Ивана Грозного остается нераскрытой. Ваше мнение: миф это или все-таки реальность?
- Такие мифы на ровном месте не рождаются. Библиотека Грозного... Я как музейный работник могу заверить: не могла она бесследно исчезнуть, тем более на территории Кремля. Там практически все сохранилось. Кремль - мистическое место. Он не очень охотно раскрывает свои тайны. Не оставляю мысли, что в один прекрасный день она обнаружится. Ведь древние рукописи и книги делались на крепком материале - из пергамента, он не может сгнить.

- Вы часто ездите по России, наверное, заглядываете в букинистические магазины, лавки.
- Я в молодости облазил все московские магазины. Иду как-то по центру, остановился возле гостиницы «Националь». Думаю, хорошо бы перекусить в кафе. Рядом находились овощной магазин и букинистический. В кармане было 120 рублей. И я колебался: зайти в него до кафе или после? Зашел в «буку» и тут же увидел на полке вереницу двенадцатитомного издания «Истории государства Российского» Карамзина. И стоило оно как раз 120 рублей. Купил, конечно...

- О какой книге мечтаете?
- Для меня всегда радость, когда издается кто-то из моих друзей. На презентации моей новой книги «Возврату не подлежит. Трофеи Второй мировой» ко мне подошел Валентин Распутин и подарил мне изданную в Иркутске Геннадием Сапроновым книгу «Сибирь». Я развел руками: такое великолепие!
По дороге на старый Арбат заехал в Сретенский монастырь к архимандриту Тихону, и он подарил Евангелие, в котором тексты напечатаны на фоне шикарных фотографий тех мест, где происходили евангельские события. Так сразу за день получил две книги, о которых и мечтать не мог.

- А какая книга у вас настольная?
- Сейчас «Второй фронт» Валентина Фалина, одного из крупнейших ученых и политиков. Это истинная правда о Второй мировой войне.

- Что самое интересное в последнее время прочитали?
- В этом году поехал в Михайловское и взял с собой книжку Кожинова «Правда против кривды». Это книга об истории России. Несправедливо занижена роль этого человека - великолепного специалиста и знатока истории. То, как Кожинов расставил акценты, подведя к мысли, что русская история, литература, музыка, театр, живопись допетровской эпохи были величайшими, меня потрясло до глубины души. Он опроверг расхожее мнение, что русская культура началась с Петра I.
Запомнилась недавняя встреча с Игорем Стрельцовым, с которым мы не виделись аж полвека. Жили в соседних бараках и учились в одной школе. Его тянуло к математике, физике. Теперь он ведущий специалист по ядерной энергетике. Подарил мне свою книгу «Введение в философию ненасильственного развития». Сказал при этом, что после Чернобыля пора ему искуплять свою вину перед человечеством. У него был рак и он пролежал в больнице полтора года. «И вот, - рассказывает он, - в больнице я первый раз прочитал Евангелие. Каждый стих евангелистов я доказал как теорему или как алгебраическую выкладку. Понял, что без Бога Отца никакое физическое существование человечества невозможно». Из уст такого ученого, как Стрельцов, эти слова многого стоят.

- Савва Васильевич, в советское время бытовал афоризм: «Книга - источник знаний».
- Я бы добавил: «...и жизни».