Ничто не забыто
Омут памяти
Почему мы становимся все равнодушнее к нашему героическому прошлому?
Память о событиях военных лет не подвластна времени. Мы привыкли слышать эти очень верные по своей сути слова. Однако на деле все выглядит несколько иначе.
Ничто не забыто?
Война, случившаяся еще при жизни наших стариков, которым сейчас уже под восемьдесят, для следующих поколений превращаются в отвлеченную мифологию. То в дурацком кино покажут, как якобы братались в окопах советские солдаты с гитлеровцами, вместе играли на гармошках и балалайках. То в реальности чиновники попытаются продать на металлолом танк военных времен, который почитался людьми как памятник. Сплошная «свадьба в Малиновке» да криминальные новости, а не история кровавых событий, унесших десятки миллионов людей.
И вот уже не помнящие родства моральные уроды бегают по улицам наших городов, разрисовывая стены гитлеровской символикой и расклеивая плакаты, на которых пятилетняя девчушка преподносит Гитлеру цветы: «А ты поздравил дедушку с днем рождения?» Именно так произошло в Волгограде.
Прошу помочь!
Чем дальше мы от войны, тем очевиднее становится, что память о ней нуждается в защите, и любая крупица правды - на вес золота. Умом мы это понимаем, но зачастую не готовы сделать даже шаг, когда необходимо оказать реальную помощь человеку, решившему найти могилу своего отца, погибшего в боях.
В редакцию пришло письмо из Пермского края от Анатолия Андреевича Чичерина, которому сейчас 76 лет.
«К вам обращается сын погибшего рядового Чичерина Андрея Петровича, он умер от ран 28 января 1942 года в полевом подвижном госпитале, похоронен (согласно похоронке) в пос. Середа Шаховского района Московской области. Лет 35 назад я писал в Серединский сельсовет, но мне ответили, что никаких данных по братским могилам у них нет. Хотелось бы побывать на могиле отца, пока в сознании и есть немного силы, тем более наш Пермский собес оплачивает проезд по железной дороге к месту захоронения родственников».
Что же получается? Даже располагая совершенно ясными документами о том, где погиб его отец, Анатолий Андреевич не смог узнать, есть ли в поселке Середа солдатские могилы. Чиновники, они во все времена чиновники, и в советское время мало чем отличались от нынешних в плане равнодушия. Никто не сподобился проверить сведения, которые наверняка есть в архивах. Чичерин получил тогда типичную отписку на свою просьбу. И до сих пор не может осуществить свою мечту поклониться могиле отца. Тут не помогло и решение пермских законодателей, в принципе очень здравое. В крае в 2011 году было принято постановление «О мерах социальной поддержки детей защитников Отечества, погибших в годы ВОВ», согласно которому действительно раз в год оплачивается проезд в оба конца к месту захоронения родителей (одного из родителей), погибших и умерших от ран во фронтовых госпиталях. Казалось бы, можно самому поехать и досконально все разузнать. Однако Анатолию Андреевичу уже немало лет, и предпринять такую поездку можно только в том случае, если точно известно, что могила отца именно там и расположена.
Как же организовать поиск солдатского захоронения? Вот здесь начинаются главные трудности. Заняться этим непростым делом могли бы поисковики, да только как с ними связаться? Достать нужный телефон для пенсионера - далеко не элементарное упражнение. Анатолий Андреевич пишет, что у него есть дети и внуки. Один из них сейчас служит в армии, другой уже отслужил, третий работает. Старший Чичерин не предъявляет к ним никаких претензий. Оно и понятно: у молодых свои заботы. Быть может, и вспомнят когда-нибудь о желании своего отца и деда, когда доживут до соответствующего возраста, но не сейчас. Современная жизнь заставляет каждого из нас так крутиться, что порой не выкроишь даже короткий отпуск, чтобы отоспаться и отдохнуть. А чтобы организовать поиски, нужны силы и здоровье. Возможно, и финансы не позволяют, ведь дорога к месту захоронения оплачивается только сыну фронтовика, а его потомкам - нет.
У Чичерина есть информация, что в Шаховском районе, где-то на шоссе между станцией Шаховской и поселком Середа, на опушке леса расположен мемориальный комплекс. Он просит посмотреть, есть ли там фамилия отца, ждет фото памятника с его фамилией и точный адрес комплекса.
Редакция уже отправила запрос в администрацию Шаховского района с просьбой принять участие в поисках могилы солдата. Быть может, нынешние власти не ограничатся пустой отпиской, а действительно помогут? Есть надежда и на наших читателей. Если кто-то живет поблизости или обладает информацией о разыскиваемом мемориале, пусть сообщит об этом. Разорвать круг равнодушия, в который попал сын фронтовика, сам уже пожилой человек, можно, если за дело возьмутся все, не только редакция, но и власти, и поисковики, и простые граждане. Иначе получается, что память о войне мы готовы хранить только на словах. А на деле?
Киевский след
Именно неравнодушие многих людей помогло найти адресатов солдатского письма, отправленного в далеком 1941 году любимой девушке. Через семьдесят лет потомки этого бойца получили весточку с войны.
Когда Николай Минаенко уходил на фронт, Мария ждала ребенка. Она родила сына, увидеть которого солдату так и не довелось. Письмо для Марии - полное нежности, благодарности и надежды, написанное в далеком 41-м году, прочитал внук погибшего.
Путь пожелтевшего от времени конверта в село Головатовка, что в Азовском районе Ростовской области, был не прост. В самом начале войны фашисты вывезли из оккупированного города Каменец-Подольского 1186 писем. Среди них было и письмо рядового Минаенко, который служил там в то время. Долгие годы корреспонденция хранилась в Австрии. А в феврале 2010 года Государственная служба контроля за перемещением культурных ценностей через границу Украины передала из Вены в Киев эти письма. Так они оказались в киевском мемориальном комплексе «Национальный музей истории Великой Отечественной войны 1941-1945 годов».
Вот что рассказали хранители этого письма в киевском музее. - Письма, которые попали к нам из Вены, датированы июнем-июлем 1941-го, - говорит заместитель генерального директора музея Любовь Легасова. - Они были не распечатаны, не прочитаны цензурой, некоторые прошиты и даже скреплены гвоздиками. Удивительно, что фашисты решили присвоить даже частную переписку советских солдат. Что ценного увидели они в этих письмах? Мы считаем, что ответ дал доктор Густав Ольшлегер, который занимался отправкой почтовой корреспонденции в 1942 году в Австрию: «Эта коллекция дает картину настроения советского народа в начале войны».
Конечно, цинизм - столько лет продержать военную корреспонденцию в чужих архивах, ведь для нас это бесценное богатство. Сколько человеческих трагедий, искалеченных судеб стоит за этими неполученными близкими письмами. Большинство авторов погибли, и чтобы почтить их память, важно вернуть эти реликвии их потомкам.
В Ростовскую область из Каменец-Подольского писали 8 человек - и гражданские, и солдаты. Поиски родственников адресатов оказались очень сложными и только в одном случае увенчались успехом.
«Здравствуй, Маруся! За долгое и скучное мое время спешу сообщить тебе, что жив и здоров, чего и вам желаю», - так начинается письмо рядового Минаенко. Кто такая Мария Виличкова, к которой обращается солдат, и живы ли их родственники?
Война и одиночество
Супруги Сергей и Лиля Величко получили письмо из прошлого.
- Виличковы - это мы, - говорит Лиля. - Нас и сейчас так называют односельчане, а по паспорту наша фамилия Величко. Мария и Николай - наши предки по мужской линии.
- Когда дед ушел на войну, бабушка Маша была в положении, - рассказывает Сергей. - Пожениться они не успели. Родственники рассказывали, что мама Марии Ивановны не привечала жениха. Величко были позажиточнее, Минаенко победнее, вроде бы из-за этого и пробежала черная кошка между семьями. Но сохранилось предание, что молодые перед самой войной успели обвенчаться. Все тогда думали, что фашистов победят быстро, 3-4 месяца - и война закончится. Дед говорил бабушке: «Как вернусь, махнем на всех рукой и поженимся». Но, оказалось, ушел навсегда.
Мария осталась одна. Новорожденного мальчика назвала Николаем в честь любимого. Что пережила она, как справилась с отчаянием, с недоброй людской молвой? Когда село оккупировали немцы, ей с ребенком пришлось совсем туго. Жили в сарае, а в хате на постой устроился немецкий штаб. С голода не умерли только потому, что повар, когда не видели офицеры, бросал в сарай то кочерыжку, то кусок свеклы, то картошку. На этом и продержались.
- Бабушка замуж так и не вышла, сама растила сына, - рассказывает Сергей Величко. - После войны устроилась в колхоз кашеварить. Умерла в 1999 году. Николай Николаевич - ее сын и мой отец - 25 лет проработал каменщиком, строил Азов.
Голос деда
Конверт в хорошей сохранности, в нем - листок в клеточку. Почерк неразборчивый и торопливый, некоторые слова не дописаны. С разрешения родственников приведу строчки из этого письма, сохранив орфографию и пунктуацию. Вот что пишет рядовой Минаенко своей Марии:
«Хочу сообщить, что ваше письмо получил, за которое вам благодарю и получил карточку, та посмотрел, та осмихнувся и начал тщательно на вас смотреть. Но конечно я вас Маруся угадал, но а на сына смотрел смотрел и так и не вгадал почему потому что я его ищо своими глазами не видел. Но за это я благодарю, за ваше беспокойство...»
Письмо написано 30 июня, спустя всего 9 дней после начала войны. Николай сообщает Марии: «Моя жизня хорошая, только то что находимся в военных условиях, но все-таки я сейчас ничем пока не обижен. Кушать фатает, работой чижолой не перегружен».
В действительности в это время фашисты уже вовсю бомбили Украину. О том, какой там был ад, можно судить по содержанию другого письма из Каменец-Подольска того же времени. Оно написано для Федора Кузьмичова, жителя Ростовской области из Дубовского района его дочерью, но потомков адресата пока не удалось найти. Вот выдержки из письма: «Дорогие мама и папа! Собралась с духом написать вам несколько строк. Сегодня мы все еще живы. Вовочку в садик не вожу, стараемся целый день не расставаться, а ночью спим под лестницей, у двери на улицу. Звук самолета вызывает ужас. А сегодня с утра летают патрули, так Вовочка меня успокаивает: «Мамочка, не плачь, это наши, они в нас не будут бросать бомбы, а только в беляков». Заслышав самолет, все бегут к погребам или в подъезды, а у нас во дворе 21 ребенок Вовочкиного возраста. Мужаться нет сил, особенно когда видишь ужасы раненых, а особенно детей. Что будет дальше, я не знаю. Как я приду к страшному, что меня ожидает. Ехать сейчас рискованно, до Киева дней 10, и эшелоны подвергаются большим опасностям. Если бы папа смог за мной приехать... Только прошу, пишите».
А Минаенко сообщает любимой, что жизнь его спокойная и скучная. Солдат явно бережет свою Марию, не описывая ей ужас войны, в котором он оказался. Именно такие слова - спокойные и щадящие - могли помочь выстоять женщине, оставшейся с младенцем на руках в военное лихолетье.
Дороги солдата
Внук Николая Минаенко Сергей волнуется, письмо дрожит в его руках. Вместе с женой они внимательно всматриваются в поблекшие буквы на листке бумаги.
- Как воевал дед, мы практически не знаем, - говорит Николай. - Есть две версии. Возможно, он погиб в боях под Москвой в 1942-м, а может, попал там в плен.
Военный путь рядового Минаенко удалось восстановить.
Николай Минаенко был призван в 1940 году Азовским РВК. На фронте - с первых дней войны. В июне 1941-го - участник боев на территории Украины. По одним данным, в ходе боев за Москву 28 мая 1942 года попал в плен и умер в лагере № 6 Калафат в Румынии. Однако дальнейшие поиски в архивах опровергли эту версию. В лагере для военнопленных погиб однофамилец Минаенко, место рождения которого - Одесса. А уроженец села Головатовка Николай Минаенко продолжал воевать. Попал в самое пекло под Сталинградом, участвовал в операции «Кольцо». Выжил в этой бойне и в составе 299-й стрелковой дивизии освобождал Украину.
Минаенко Николай Алексеевич был убит 19 декабря 1944 года под селом Яко, в 15 км западнее города Капошвар, в Венгрии. В последнем документе, который свидетельствует о его смерти, в графе «родственники» указана жена Мария Ивановна Величко. Он погиб в 26 лет.
Письмо солдата заканчивается так: «Маруся, пишите ответ поскорей. А пока - до свидания». Этому свиданию не суждено было сбыться. Своего единственного ребенка Николай никогда не увидел.
У Николая Николаевича - сына Марии Величко и Николая Минаенко - родилось трое сыновей: Александр, Сергей и Владимир. А у них - шестеро детей, у которых уже появились свои дети. И когда-нибудь они тоже прочтут письмо прадеда с войны.
Кстати В архиве мемориального комплекса «Национальный музей истории Великой Отечественной войны 1941-1945 годов» в Киеве хранятся сотни писем, которые пока еще так и не нашли своих адресатов. Те, чьи деды воевали с фашистами, взгляните на эти адреса, они есть на сайте музея http://warmuseum.kiev.ua/. Быть может, и вашу семью ждет письмо с войны.
Почему мы становимся все равнодушнее к нашему героическому прошлому?
Память о событиях военных лет не подвластна времени. Мы привыкли слышать эти очень верные по своей сути слова. Однако на деле все выглядит несколько иначе.
Ничто не забыто?
Война, случившаяся еще при жизни наших стариков, которым сейчас уже под восемьдесят, для следующих поколений превращаются в отвлеченную мифологию. То в дурацком кино покажут, как якобы братались в окопах советские солдаты с гитлеровцами, вместе играли на гармошках и балалайках. То в реальности чиновники попытаются продать на металлолом танк военных времен, который почитался людьми как памятник. Сплошная «свадьба в Малиновке» да криминальные новости, а не история кровавых событий, унесших десятки миллионов людей. И вот уже не помнящие родства моральные уроды бегают по улицам наших городов, разрисовывая стены гитлеровской символикой и расклеивая плакаты, на которых пятилетняя девчушка преподносит Гитлеру цветы: «А ты поздравил дедушку с днем рождения?» Именно так произошло в Волгограде.
Прошу помочь!
Чем дальше мы от войны, тем очевиднее становится, что память о ней нуждается в защите, и любая крупица правды - на вес золота. Умом мы это понимаем, но зачастую не готовы сделать даже шаг, когда необходимо оказать реальную помощь человеку, решившему найти могилу своего отца, погибшего в боях.
В редакцию пришло письмо из Пермского края от Анатолия Андреевича Чичерина, которому сейчас 76 лет.
«К вам обращается сын погибшего рядового Чичерина Андрея Петровича, он умер от ран 28 января 1942 года в полевом подвижном госпитале, похоронен (согласно похоронке) в пос. Середа Шаховского района Московской области. Лет 35 назад я писал в Серединский сельсовет, но мне ответили, что никаких данных по братским могилам у них нет. Хотелось бы побывать на могиле отца, пока в сознании и есть немного силы, тем более наш Пермский собес оплачивает проезд по железной дороге к месту захоронения родственников».
Что же получается? Даже располагая совершенно ясными документами о том, где погиб его отец, Анатолий Андреевич не смог узнать, есть ли в поселке Середа солдатские могилы. Чиновники, они во все времена чиновники, и в советское время мало чем отличались от нынешних в плане равнодушия. Никто не сподобился проверить сведения, которые наверняка есть в архивах. Чичерин получил тогда типичную отписку на свою просьбу. И до сих пор не может осуществить свою мечту поклониться могиле отца. Тут не помогло и решение пермских законодателей, в принципе очень здравое. В крае в 2011 году было принято постановление «О мерах социальной поддержки детей защитников Отечества, погибших в годы ВОВ», согласно которому действительно раз в год оплачивается проезд в оба конца к месту захоронения родителей (одного из родителей), погибших и умерших от ран во фронтовых госпиталях. Казалось бы, можно самому поехать и досконально все разузнать. Однако Анатолию Андреевичу уже немало лет, и предпринять такую поездку можно только в том случае, если точно известно, что могила отца именно там и расположена.
Как же организовать поиск солдатского захоронения? Вот здесь начинаются главные трудности. Заняться этим непростым делом могли бы поисковики, да только как с ними связаться? Достать нужный телефон для пенсионера - далеко не элементарное упражнение. Анатолий Андреевич пишет, что у него есть дети и внуки. Один из них сейчас служит в армии, другой уже отслужил, третий работает. Старший Чичерин не предъявляет к ним никаких претензий. Оно и понятно: у молодых свои заботы. Быть может, и вспомнят когда-нибудь о желании своего отца и деда, когда доживут до соответствующего возраста, но не сейчас. Современная жизнь заставляет каждого из нас так крутиться, что порой не выкроишь даже короткий отпуск, чтобы отоспаться и отдохнуть. А чтобы организовать поиски, нужны силы и здоровье. Возможно, и финансы не позволяют, ведь дорога к месту захоронения оплачивается только сыну фронтовика, а его потомкам - нет. У Чичерина есть информация, что в Шаховском районе, где-то на шоссе между станцией Шаховской и поселком Середа, на опушке леса расположен мемориальный комплекс. Он просит посмотреть, есть ли там фамилия отца, ждет фото памятника с его фамилией и точный адрес комплекса.
Редакция уже отправила запрос в администрацию Шаховского района с просьбой принять участие в поисках могилы солдата. Быть может, нынешние власти не ограничатся пустой отпиской, а действительно помогут? Есть надежда и на наших читателей. Если кто-то живет поблизости или обладает информацией о разыскиваемом мемориале, пусть сообщит об этом. Разорвать круг равнодушия, в который попал сын фронтовика, сам уже пожилой человек, можно, если за дело возьмутся все, не только редакция, но и власти, и поисковики, и простые граждане. Иначе получается, что память о войне мы готовы хранить только на словах. А на деле?
Киевский след
Именно неравнодушие многих людей помогло найти адресатов солдатского письма, отправленного в далеком 1941 году любимой девушке. Через семьдесят лет потомки этого бойца получили весточку с войны.
Когда Николай Минаенко уходил на фронт, Мария ждала ребенка. Она родила сына, увидеть которого солдату так и не довелось. Письмо для Марии - полное нежности, благодарности и надежды, написанное в далеком 41-м году, прочитал внук погибшего.
Путь пожелтевшего от времени конверта в село Головатовка, что в Азовском районе Ростовской области, был не прост. В самом начале войны фашисты вывезли из оккупированного города Каменец-Подольского 1186 писем. Среди них было и письмо рядового Минаенко, который служил там в то время. Долгие годы корреспонденция хранилась в Австрии. А в феврале 2010 года Государственная служба контроля за перемещением культурных ценностей через границу Украины передала из Вены в Киев эти письма. Так они оказались в киевском мемориальном комплексе «Национальный музей истории Великой Отечественной войны 1941-1945 годов».
Вот что рассказали хранители этого письма в киевском музее. - Письма, которые попали к нам из Вены, датированы июнем-июлем 1941-го, - говорит заместитель генерального директора музея Любовь Легасова. - Они были не распечатаны, не прочитаны цензурой, некоторые прошиты и даже скреплены гвоздиками. Удивительно, что фашисты решили присвоить даже частную переписку советских солдат. Что ценного увидели они в этих письмах? Мы считаем, что ответ дал доктор Густав Ольшлегер, который занимался отправкой почтовой корреспонденции в 1942 году в Австрию: «Эта коллекция дает картину настроения советского народа в начале войны».
Конечно, цинизм - столько лет продержать военную корреспонденцию в чужих архивах, ведь для нас это бесценное богатство. Сколько человеческих трагедий, искалеченных судеб стоит за этими неполученными близкими письмами. Большинство авторов погибли, и чтобы почтить их память, важно вернуть эти реликвии их потомкам.
В Ростовскую область из Каменец-Подольского писали 8 человек - и гражданские, и солдаты. Поиски родственников адресатов оказались очень сложными и только в одном случае увенчались успехом.
«Здравствуй, Маруся! За долгое и скучное мое время спешу сообщить тебе, что жив и здоров, чего и вам желаю», - так начинается письмо рядового Минаенко. Кто такая Мария Виличкова, к которой обращается солдат, и живы ли их родственники?
Война и одиночество
Супруги Сергей и Лиля Величко получили письмо из прошлого.
- Виличковы - это мы, - говорит Лиля. - Нас и сейчас так называют односельчане, а по паспорту наша фамилия Величко. Мария и Николай - наши предки по мужской линии.
- Когда дед ушел на войну, бабушка Маша была в положении, - рассказывает Сергей. - Пожениться они не успели. Родственники рассказывали, что мама Марии Ивановны не привечала жениха. Величко были позажиточнее, Минаенко победнее, вроде бы из-за этого и пробежала черная кошка между семьями. Но сохранилось предание, что молодые перед самой войной успели обвенчаться. Все тогда думали, что фашистов победят быстро, 3-4 месяца - и война закончится. Дед говорил бабушке: «Как вернусь, махнем на всех рукой и поженимся». Но, оказалось, ушел навсегда.
Мария осталась одна. Новорожденного мальчика назвала Николаем в честь любимого. Что пережила она, как справилась с отчаянием, с недоброй людской молвой? Когда село оккупировали немцы, ей с ребенком пришлось совсем туго. Жили в сарае, а в хате на постой устроился немецкий штаб. С голода не умерли только потому, что повар, когда не видели офицеры, бросал в сарай то кочерыжку, то кусок свеклы, то картошку. На этом и продержались.
- Бабушка замуж так и не вышла, сама растила сына, - рассказывает Сергей Величко. - После войны устроилась в колхоз кашеварить. Умерла в 1999 году. Николай Николаевич - ее сын и мой отец - 25 лет проработал каменщиком, строил Азов.
Голос деда
Конверт в хорошей сохранности, в нем - листок в клеточку. Почерк неразборчивый и торопливый, некоторые слова не дописаны. С разрешения родственников приведу строчки из этого письма, сохранив орфографию и пунктуацию. Вот что пишет рядовой Минаенко своей Марии:
«Хочу сообщить, что ваше письмо получил, за которое вам благодарю и получил карточку, та посмотрел, та осмихнувся и начал тщательно на вас смотреть. Но конечно я вас Маруся угадал, но а на сына смотрел смотрел и так и не вгадал почему потому что я его ищо своими глазами не видел. Но за это я благодарю, за ваше беспокойство...»
Письмо написано 30 июня, спустя всего 9 дней после начала войны. Николай сообщает Марии: «Моя жизня хорошая, только то что находимся в военных условиях, но все-таки я сейчас ничем пока не обижен. Кушать фатает, работой чижолой не перегружен».
В действительности в это время фашисты уже вовсю бомбили Украину. О том, какой там был ад, можно судить по содержанию другого письма из Каменец-Подольска того же времени. Оно написано для Федора Кузьмичова, жителя Ростовской области из Дубовского района его дочерью, но потомков адресата пока не удалось найти. Вот выдержки из письма: «Дорогие мама и папа! Собралась с духом написать вам несколько строк. Сегодня мы все еще живы. Вовочку в садик не вожу, стараемся целый день не расставаться, а ночью спим под лестницей, у двери на улицу. Звук самолета вызывает ужас. А сегодня с утра летают патрули, так Вовочка меня успокаивает: «Мамочка, не плачь, это наши, они в нас не будут бросать бомбы, а только в беляков». Заслышав самолет, все бегут к погребам или в подъезды, а у нас во дворе 21 ребенок Вовочкиного возраста. Мужаться нет сил, особенно когда видишь ужасы раненых, а особенно детей. Что будет дальше, я не знаю. Как я приду к страшному, что меня ожидает. Ехать сейчас рискованно, до Киева дней 10, и эшелоны подвергаются большим опасностям. Если бы папа смог за мной приехать... Только прошу, пишите».
А Минаенко сообщает любимой, что жизнь его спокойная и скучная. Солдат явно бережет свою Марию, не описывая ей ужас войны, в котором он оказался. Именно такие слова - спокойные и щадящие - могли помочь выстоять женщине, оставшейся с младенцем на руках в военное лихолетье.
Дороги солдата
Внук Николая Минаенко Сергей волнуется, письмо дрожит в его руках. Вместе с женой они внимательно всматриваются в поблекшие буквы на листке бумаги. - Как воевал дед, мы практически не знаем, - говорит Николай. - Есть две версии. Возможно, он погиб в боях под Москвой в 1942-м, а может, попал там в плен.
Военный путь рядового Минаенко удалось восстановить.
Николай Минаенко был призван в 1940 году Азовским РВК. На фронте - с первых дней войны. В июне 1941-го - участник боев на территории Украины. По одним данным, в ходе боев за Москву 28 мая 1942 года попал в плен и умер в лагере № 6 Калафат в Румынии. Однако дальнейшие поиски в архивах опровергли эту версию. В лагере для военнопленных погиб однофамилец Минаенко, место рождения которого - Одесса. А уроженец села Головатовка Николай Минаенко продолжал воевать. Попал в самое пекло под Сталинградом, участвовал в операции «Кольцо». Выжил в этой бойне и в составе 299-й стрелковой дивизии освобождал Украину.
Минаенко Николай Алексеевич был убит 19 декабря 1944 года под селом Яко, в 15 км западнее города Капошвар, в Венгрии. В последнем документе, который свидетельствует о его смерти, в графе «родственники» указана жена Мария Ивановна Величко. Он погиб в 26 лет.
Письмо солдата заканчивается так: «Маруся, пишите ответ поскорей. А пока - до свидания». Этому свиданию не суждено было сбыться. Своего единственного ребенка Николай никогда не увидел.
У Николая Николаевича - сына Марии Величко и Николая Минаенко - родилось трое сыновей: Александр, Сергей и Владимир. А у них - шестеро детей, у которых уже появились свои дети. И когда-нибудь они тоже прочтут письмо прадеда с войны.
Кстати В архиве мемориального комплекса «Национальный музей истории Великой Отечественной войны 1941-1945 годов» в Киеве хранятся сотни писем, которые пока еще так и не нашли своих адресатов. Те, чьи деды воевали с фашистами, взгляните на эти адреса, они есть на сайте музея http://warmuseum.kiev.ua/. Быть может, и вашу семью ждет письмо с войны.